– У тебя такой чёткий папа! – воскликнула Милана.
Она порхала в нижнем белье, выбирая платье и рассуждая о прошедшей встрече. Аркадий молчал. Слова часто рушат моменты, которыми приятно наслаждаться в тишине, созерцая и кайфуя.
– Он не знает, что ты сделал мне предложение, да? Какое лучше?
Решив ответить на второй вопрос, Аркадий кивком головы выбрал тёмно-синее платье.
– Thanks, – Милана улыбнулась ему и на время исчезла из вида, скрывшись в ванной. – Fuck… Аркадий, help me!16
Он неспешно встал с кровати и пошёл на звук. Милана стояла спиной к нему. Беззащитно обнажённая кожа ожидала прикосновений.
– Застегни, пожалуйста, – мягко попросила она.
Аркадий помог ей с платьем. Милана поблагодарила его поцелуем и, отстранившись, внимательно посмотрела ему в глаза.
– Что? – спросил Аркадий, не сумев разгадать её неозвученный вопрос.
– Ты ему ничего не сказал, да? – уточнила она с улыбкой.
Давно уяснив, что в этих отношениях лучше избегать недосказанности, Аркадий отрицательно покачал головой.
– Но это ничего не значит, – поспешил заверить он. – Я обязательно ему скажу.
– Когда?
– Папе – после свадьбы, а твоему деду я бы сказал после третьего ребёнка… – Аркадий попытался вернуть разговор на волну лёгкости и безмятежности.
– Awesome17, – она кивнула и вернулась в комнату.
Её тон дал понять, что в голове Миланы бурлили такие мысли, которые лучше было бы немедленно прояснить.
Она остановилась посреди спальни и посмотрела на него.
– Милан, тебе чё-то не нравится?
– Не то, чтобы не нравится… – задумчиво начала Милана. – Просто я чувствую себя какой-то…
Он подошёл к ней и взял её лицо в свои ладони – это всегда выводило Милану на откровенность.
– Какой ты себя чувствуешь? Tell me18, – попросил Аркадий.
– Внешней, – Милана посмотрела ему в глаза. – I’m outside of you. Sort of…19
– Are you stupid?20 – Аркадий рассмеялся и обнял её. – Ты не внешняя, ты очень внутренняя. То есть…
Она с улыбкой отстранилась.
– Тогда почему ты почти не вводишь меня в свой мир? – спросила Милана. – Я не знаю никого из твоих бывших одноклассников, с которыми ты ещё продолжаешь общаться, я ни разу не видела твою маму, я уже второй раз предстаю перед твоим отцом в самом нелепом виде…
– Да прикольно получилось, чё ты?
Милана отрицательно покачала головой.
– Слушай, – Аркадий взлохматил себе волосы, глядя на Милану и пытаясь понять, как себя лучше вести. – Я не думал, что это важно.
Она улыбнулась.
– Для меня важно всё, что важно для тебя.
Сказать что-то в ответ было сложно. Он поцеловал её, с радостью убедившись, что конфликт исчерпан.
– Ты на папу похож немного, – Милана потрепала Аркадия по голове, усовершенствовав его небрежный hair-style. – У тебя папа брюнет, а мама блондинка, да?
Аркадий кивнул.
– А бабушки-дедушки есть? – спросила она, вновь начав собираться.
– Есть, – ответил он, наблюдая за ней.
– Чётко! – воскликнула Милана и посмотрела по сторонам. – Где они?
– Ты про туфли? – уточнил Аркадий.
Милана рассмеялась и покачала головой.
– Про твоих grandparents, вообще-то.
– А-а. Мамины с ней в Швейцарии.
– А папины? – спросила она, неспешно застёгивая ремешок на своём чёрном Louboutin.
– Умерли уже.
Милана взглянула на него без тени улыбки.
– Извини.
Аркадий усадил Милану на кровать и опустился перед ней на колени.
– Вот поэтому я не хотел ничё такого обсуждать. Ты грустишь, и это стрёмно.
– Не могу же я всегда улыбаться, – мягко возразила Милана. – Чё ты делаешь?
– Помогаю тебе.
Она хихикнула и попробовала высвободить свою босую ногу, но Аркадий продолжил лёгкими прикосновениями щекотать нежную кожу, вызывая у Миланы новые волны смеха.
– Уже лучше, – одобрил он, оценив её сияющую улыбку.
– Верни мне туфлю, – попросила Милана, вытирая выступившие на глаза слёзы.
– Момент, my lady.
Аркадий надел туфлю ей на ногу, медленно застегнул ремешок, поцеловал изящно изогнутый подъём и сказал: «Готово». Милана смотрела на него так, словно он сделал что-то необычайно важное.
– Чё? – спросил Аркадий.
– Ты проявляешься так, как я даже не ожидала, – помедлив, сказала она.
– Нравится? – он провёл рукой по её ноге.
– Очень. Я не знала, что ты такой галантный.
– Спросила бы меня, я бы тебе сказал!
Она фыркнула, потом добавила неожиданно серьёзно:
– Извини, что я пристала к тебе с этими вопросами, просто…
– Да всё норма, – Аркадий взглянул на часы. – Тоже буду собираться.
– Кеш, а ты покатаешь меня на Мерсе?
– На каком? – не понял Аркадий, отвлечённый внезапными мыслями о своей почившей бабушке.
– На том, который стоит у тебя в гараже.
Милана встала с кровати и неспешно прошла в гардеробную.
– На твоём? – оживился Аркадий.
– На нашем, – неопределённо ответила она. – Это дедушка нам подарил. «Welcome to the family» gift for the happy couple.21
– Реально? – не поверил он.
– Да, – Милана улыбнулась. – Какие сюда украшения?
Аркадию очень нравилось, что она прислушивалась к его мнению, хотя часто поступала по-своему.
– Где кольцо? – спросил он, окинув её изучающим взглядом.
– А разве сегодня надо его надевать? – неуверенно уточнила Милана.
– Дай-ка сюда, – попросил Аркадий.
Она подошла к тумбочке, на которой аккуратно лежали её вещи, и, взяв кольцо, в нерешительности приблизилась к Аркадию. Он уверенно надел бриллиант на её безымянный палец, который после Ибицы приобрёл очаровательную едва заметную кривизну, и поцеловал ладошку изумрудного цвета.
– Всегда носи, ясно? – строго сказал он, глядя ей в глаза.
– А твой папа? – спросила Милана.
– А папу просветим, – заверил Аркадий.
Не знаю, что мне за это светит, но я теперь в ответе за свои слова.
Огорчать Милану не было желания: её счастье было таким хрупким
16 июля 2010
Mercedes SL 63 скользил по сумеречной столице. Впереди ехал отцовский Maybach, позади – охрана. Милана сидела рядом, смотрела на Аркадия и улыбалась.
– Чё довольная такая?
– Люблю, когда ты рулишь!
Эта новая перемена, произошедшая с ней, приятно удивляла Аркадия: Милана больше не стремилась водить и не боролась с ним за самостоятельность. Почти.
– Машина чёткая, – Аркадий улыбнулся, наслаждаясь вождением.
– Рада, что тебе нравится.
Нравится, только всё это немного странно. Подарок нам? Если это и вправду так, значит, Милане удалось решить острый вопрос, ставший причиной её конфликта с дедом. Если нет – она врёт красиво, а мне приятно в это верить – тоже не по кайфу быть внешним. Хотя сама Милана заявляет, что я и есть её семья, всё равно чувствую, что она психует из-за возникшего противостояния. Замечаю это, но сделать пока что ничего не могу – она попросила не вмешиваться, и Антоний посоветовал не вникать.
В любом случае сейчас Милана рядом – роскошная и дорогая, и у нас по плану выстраивание отношений с моим отцом. Расставим приоритеты и не будем распыляться на нерешаемые проблемы…
Милана молча смотрела в окно. В тишине всё ещё звучал их разговор, и потому Аркадий не включал музыку. Ему хотелось додумать свои мысли на скорости, вспомнить вытесненное прошлое и понять, что именно так зацепило его в настоящем.
– Знаешь, а бабушка прикольная была…
Он не знал, зачем и почему ему захотелось поделиться с Миланой внезапно нахлынувшими воспоминаниями. Возможно, его подталкивала грусть, завладевшая сердцем, возможно, раскаяние, отравляющее мысли, возможно, то, что Милана была единственным человеком, с кем он мог поговорить на такую тему.
– Да? – Милана взглянула на него. – Расскажешь про неё что-нибудь?
– В детстве она меня бесила, – признался Аркадий. – Лет до четырнадцати. Потом взяла и умерла.
– Вы часто виделись? – спросила Милана.
– По праздникам, – сказал Аркадий, глядя на номера отцовского Maybach. – Дни рождения всякие, в курсе? Новый год больше всего запомнился.
Милана ничего не сказала, но её молчание располагало к откровенности.
– Она приходила раньше всех гостей, щипала меня за щёки и говорила: «Ути-пути, мой щладкий, какой ты стал большой. Как учишься? Весь в папу»…
– Щладкий?!
Милана рассмеялась. Аркадий кивнул.
– Терпеть не мог эти встречи, – сказал он. – А щас вдруг понял, что скучаю. Не по ней – по запаху.
– По запаху?
– Да. От её шубы всегда пахло зимой.
Полный бред. Лучше заткнуться.
– Чётко так, – Милана улыбнулась. – Можно будет пощипать тебя за щёчки?
– Нет! – твёрдо сказал Аркадий.
Она взглянула на него и хихикнула:
– Щладкий мой.
Аркадий начал искренне жалеть, что рассказал Милане эту детскую историю, но, к его удивлению, она мгновенно выровняла ситуацию.